Маленькие страны, по сравнению с большими, экономически более слабые, у них нет решающего голоса на международной арене, однако эти проблемы, по словам экспертов, могут послужить национальной культуре, сообщает lrt.lt. Кроме того, у маленькой страны больше возможности жить не спеша, без стресса и легче испытывает радость. А если этого нет, и мы чувствуем себя плохо, виной тому не размер страны, а скорее травмы исторического прошлого.
В Литве уже нет трех миллионов, о которых пелось в песне. По новейшим данным Департамента статистики, в начале этого года в Литве было 2 млн. 979 тыс. жителей – на 28 400 (0,9%) меньше, чем год назад.
В публичном пространстве постоянно подчеркивается, что Литва — маленькая страна, отсюда непривлекательность рынка и прочие отрицательные моменты. Однако есть выражение меньше это больше. Может, оно подходит и в данном случае?
Одно из неоспоримых достоинств маленькой страны — ею легче управлять, утверждает политолог Альгис Крупавичюс. Ему вторит и экономист Йонас Чичинскас: «И в области экономической политики, и в сфере администрирования маленькая страна более гибкая и живая».
Однако политический и экономический потенциал такой страны меньше.
Основной недостаток, по словам Чичинскаса, сейчас — это то, что маленькая страна ограничивается своим рынком: «Иными словами говоря, в маленькой стране невозможна никакая промышленность, если она не торгует с другими странами. (…) Маленькая страна может быть экономически развитой, достичь благосостояния только будучи открытой».
По мнению Чичинскаса, Литве пока не удается справляться со спецификой маленькой страны – копирует политику и риторику крупных стран.
Однако, по мнению Чичинскаса, меньшая политическая и экономическая независимость небольших стран может быть компенсирована взращиванием национальной культуры.
Между тем историк Эгидиюс Александравичюс убежден, что не размер страны обуславливает «обвисшие штаны нашей науки, искусства и пожелтение СМИ».
По словам собеседника, настоящий генератор идей, задумок — это человек. «Небольшой край – это определенное число индивидов, которые могут создать то, что покупает мир. У нас есть пример Словении. Посмотрите, как к С.Жижеку относятся в огромной Америке. А страна меньше нашей. Меньше мудрости, поскольку край меньше? Мне такое экономическое объяснение кажется подозрительным», – сказал историк.
Он объясняет это так: «Это последствие (нехватки) моральной чувствительности, определенной критической массы индивидов. [...] Но комплекс неполноценности напрямую не связан со статистическим размером. Выражением комплекса неполноценности может быть и гигантомания, как у россиян… Но в отдельности каждый россиянин, как индивид, а не толпа, также чувствует себя ничтожным. По моему мнению, это больше связано с последствиями тоталитарного режима, коммунизма, полного уничтожения человека. Та эпоха растянулась на более длительный срок, подействовала больше, чем мы склонны верить. Комплекс неполноценности, мне кажется, связан с травмами прошлого (…), а не с тем, что страна маленькая».
Психотерапевт Олег Лапин также считает, что территориальные границы страны по-прежнему сильно влияют на самочувствие человека – быть может, так было в оные времена, но не в условиях глобализации.
Политолог Крупавичюс обратил внимание, что сегодняшний мир достаточно фрагментарный, а темп жизни безумный: «В маленькой стране можно жить медленнее. Вообще в мире становится популярной философия медлительности. Если смотреть сквозь эту призму, то маленькая страна обладает явными достоинствами. (…) Жить в ней, быть может, удобнее».
Историк Александравичюс отметил, что исследования показывают, что малые народы счастливее других.
Поэтому меньше иногда может значить больше.
Текст приведен в сокращении.
Читать полностью: ru.delfi.lt